Кемеровчанка два года пытается доказать вину врачей в смерти сына

Ольга Калиновская заранее выбрала роддом и доверилась профессионализму врачей Фото: gb5kem.ru

Эта история длится больше двух лет. В октябре 2016 года в кемеровском роддоме № 5 умер новорожденный. Врачи не видят в этом своей вины. Но Ольга Калиновская считает по-другому и каждый день борется за правду.

«Не торопитесь, подождите»

- Я встала на учет на раннем сроке, как положено. Всю беременность чувствовала себя хорошо, на сохранении не лежала, была активной, работала, - рассказывает Ольга.

Малыш должен был, по прогнозам врачей, появиться на свет 10 октября.

Первые схватки Ольга почувствовала в начале октября и сразу же обратилась в родильный дом №. 5. Однако врачи отправили будущую маму домой, мол, рано еще.

Через неделю, это как раз было 10 октября, Ольга вновь приехала в роддом. Однако акушеры посоветовали ей дожидаться более частых схваток и вновь не госпитализировали.

17 октября, поняв, что уже перехаживает, Ольга настояла, чтобы ее разместили в предродовом отделении. Здесь она успокоилась, доверившись профессионалам, и переживала только из-за того, сможет ли родить сама: она хрупкая, а малыш был крупным.

- По сравнению с другими роженицами мой живот вытягивал на двойню, - говорит Ольга. - Но врачи как будто не замечали этого и готовили меня к самостоятельным родам.

В предродовом отделении женщина пробыла пять дней - как оказалось, малыш внутриутробно уже начал дышать. Но это выяснилось гораздо позже.

- 20 октября на утреннем осмотре температура и давление у меня оказались повышенными, дежурная медсестра сообщила, что мне давно пора рожать, и отправила в смотровой кабинет. Но там меня вновь оставили в ожидании перевода в родовую палату. Врачи твердили, что я ошибаюсь в схватках, что всем больно и все переживают, просто нужно ждать.

И только утром 21-го числа Ольгу перевели в родовое отделение. Заведующая Ирина Дорофеева лично курировала Калиновскую.

- Когда мне подключили аппарат КТГ в родовой палате, лента дважды останавливалась. Я не понимала, что это значит, и позвала врачей. Заглянувший случайно акушер-гинеколог Дмитрий Айнетдинов испуганно сказал: «Срочно надо кесарить! Это очень плохо для ребенка!». Но после его слов вошла Ирина Карловна, оторвала ленту с аппарата и вывела коллегу со словами: «Твоя смена окончена. Калиновскую веду я!» - говорит кемеровчанка.

По ее словам, данная лента КТГ могла бы стать доказательством врачебной ошибки, но исчезла из обменной карты. Роженице продолжали твердить, что показаний для кесарева сечения нет, лучше рожать естественным путем, ведь любая операция опасна и после нее организм восстанавливается тяжело. Но позже врачам все же пришлось делать экстренное кесарево.

- Богдана я переносила. Врачи ошиблись и в весе малыша: он родился 4,5 килограмма вместо ожидаемых 3,5 по УЗИ. Моя комплекция не позволила бы ему родиться естественным путем. Это было опасно и для моей жизни. Я не могу понять, как можно было совершить несколько грубых ошибок подряд, - недоумевает женщина.

Жизнь длиною в 23 часа

Родившегося сына Ольга увидела лишь мельком, услышала его сдавленный крик - и малыша тут же быстро унесли в реанимацию.

- Я не могла спать, все ждала, что врачи принесут моего мальчика или хотя бы что-то расскажут про него, но напрасно, - на глаза Ольги наворачиваются слезы. - Ко мне направили анестезиолога и попытались меня усыпить снотворным, но я все равно не заснула. Потом ко мне в палату перевели женщину с новорожденной девочкой. Мы проговорили почти до утра. Она рассказала, что слышала, как врачи между собой говорили о переношенном младенце, которому поставили всего один балл по шкале Апгар, что ребенок очень тяжелый, но живой. Я поняла, что это говорили обо мне и моем Богдане, - продолжает свою печальную историю женщина.

Вскоре и ведущий врач сказала, что реаниматологи делают все возможное, чтобы спасти Богдана. А потом обвинила Ольгу, что та неправильно вынашивала малыша.

Встать после операции Ольге разрешили только утром. Она сразу же пошла в реанимацию к сыну - он был подключен к аппарату искусственного дыхания.

- Я не знала, как мне еще помочь моему мальчику, и подумала, если его крестить, то это придаст ему сил, он справится, и врачи его спасут, - Ольга смахивает слезы с глаз.

Обряд провели прямо в реанимации.

Но вечером Ольге сказали, что сыну осталось жить не больше часа и нужно с ним попрощаться.

- Оказалось, Богдан делал вдохи внутриутробно и наглотался околоплодных вод. Мне показывали снимки его легких - на них были видны темные пятнышки, меконий, - Ольга замолкает от накативших воспоминаний.

После вмешательства Генпрокуратуры

На следующий день после смерти Богдана его отец написал заявление в Следственный комитет и просил провести проверку. Родители не сомневались, что их малыш был бы жив, если бы Ольгу прооперировали вовремя. Однако в возбуждении уголовного дела без проведения соответствующей экспертизы отказали. Дальше за справедливость Ольга боролась одна: пара не пережила трагедию и распалась.

- Сначала я пыталась добиться расследования на местном уровне. Обращалась в страховую компанию, в администрацию, в здравоохранение. В мой день рождения, 30 ноября 2016 года, поступил звонок из департамента Кемеровской области. Со мной разговаривала главный областной специалист-эксперт по акушерству и гинекологии Галина Пороскун. Она принесла соболезнования и попросила меня присутствовать на врачебной комиссии 2 декабря. Причем я должна была прийти одна - без адвоката и близких. Однако мама решила идти со мной, - говорит Ольга.

В конференц-зале было около 40 докторов. Женщина думала, что областной специалист хочет выяснить, почему врачи допустили ошибки, но произошло другое.

- Вся эта делегация смотрела на меня осуждающе. На повышенных тонах Пороскун стала обвинять меня, что я занимаю их драгоценное время, что у меня есть заболевания, которые привели к гибели сына. На ее столе лежала моя обменная карта (которую теряли в процессе следствия раза три), она ее нервно листала, тыкала туда пальцем и непонятными для меня медицинскими терминами объясняла, что мне с такими данными вообще нельзя рожать!

Конечно, воспринимать такие обвинения без слез женщина, еще морально не справившаяся с болью утраты, не могла. Благо мама Ольги была рядом и забрала ее из этого кошмара.

Уголовное дело - за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей - было возбуждено лишь 29 мая 2017 года, после вмешательства Генеральной прокуратуры. В рамках следствия кемеровскими врачами была проведена судебно-медицинская экспертиза, результаты которой Ольга Калиновская узнала в ноябре 2017 года. И засомневалась в их правдивости. Поэтому в декабре того же года женщина подала ходатайство на проведение повторной судебно-медицинской экспертизы.

- Повторная экспертиза в Военно-медицинской академии имени Кирова в Санкт-Петербурге была проведена лишь через два года после событий, - говорит Ольга. - Я неоднократно звонила в Питер, чтобы узнать результаты, но мне отвечали, что еще не получили все необходимые для экспертизы материалы. Мне кажется, их отправку специально затягивали.

Лишь в марте этого года Ольга получила заключение питерских экспертов. В документе было указано, что установлена прямая причинно-следственная связь между смертью младенца и необоснованно выбранной консервативной тактикой ведения родов.

«Недостаточно обоснованно определена тактика ведения родов - имелись сочетанные показания для выполнения планового кесарева сечения, не дожидаясь родовой деятельности. Не было своевременно проведено экстренное кесарево сечение в более ранние сроки», - говорится в документе.

А 10 июля Ольге Калиновской вручили постановление о прекращении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. Но Ольга решила идти до конца: женщина намерена обратиться в суд с гражданским иском и потребовать возмещения причиненного ей морального вреда.